Начало..
Часть 35.
Карта ..
Чиан Рай — Пай — Мэ Хон Сон (куда то в Так)
Часть карты от Чиан Рая до Пая.
В Чиан Рай я двигался только по одной необычной причине. В этом городишке у меня были странноватое случайное знакомство с хозяйкой гестхауса в дебрях чианрайскойго личного сектора, неподалеку от новейшего моста. Это я на данный момент вспоминаю больше себе. На данный момент вот открыл фото: 22 мая 2010 года, вечер, ранец валяется на стуле в баре PS гестхауса на улице Тханам. Я там был ранее возврата полгода вспять. Любопытно было только попробовать возвратиться вспять на это время, либо же просто показать местным обитателям: вот я какой герой, половина ЮВА за плечами, собственный мотороллер, и я весь таковой убеленный пылью дорог. И ни 1-го перелома. Триумфальное возвращение. Еще в том гесте мне еще в прошедший раз попался безумный блаженный норвег, который срал кирпичами в сторону камбоджи и обещал мне скорую смерть в ее глубинах. Хотелось как-то раскрыть ему глаза. Еще тайландская хозяйка геста была замужем за странноватым неведомым британцем, по этому поводу вокруг геста болтались таинственные английские пожилые люди. Их нехитрый досуг состоял в бухании по близлежащим кабакам с частым финишем в баре геста. Хотелось как-то их растормошить, чтоб не закисали в собственных тайландских снах. Короче, я лицезрел себя помесью Рембо, Маяковского и немножко Буддой легкого сияния.
В гесте я повстречал только ассистентку хозяйки. Матронистая девка, строящая глазки, не то приветливо улыбающаяся, кто ж их там разберет. Вызнал, про хозяйку, освежил телефоны и принялся квасить пивас. Вечернее солнце и пиво, обыденный вечер опосля горячего денька на трассе.
Вечерком я вызвонил хозяйку геста все в тех закоулочных барах. Как назло снова нарисовались соглядатаи-друзья-мужа-англикосы. В итоге я свел всю тему, на то, что не расходимся, завтра устраиваем пьянку. Всем быть с водкой. Я устрою налет на Биг С, накуплю товаров и сварю борщ. Еще в это утро 22 мая 2010 года (уже писал), я чуток не психанул от очередной порции лапши из риса и бумаги. Пора уже было как-то вспомянуть родные блюда. Думаю, что при виде залепона-макароны-по-флотски я бы тогда лишь расплакался от счастья. В итоге я добрался до комнаты и завалился спать.
Весь последующий денек я глупо отсыхал в районе геста, никакие округи Чиан Рая с его белоснежными храмами, меня полностью не тревожили. Еще в декабре я как-то там побывал, позже длительно катался по сельским окраинам и даже отыскал водопад. На данный момент я уже был по-горло сыт всей это экзотикой. Экзотика, это борщ. По вечернему холодку на закате я отправился в Биг С. Вообщем, это был и не холодок, в отличие от декабря. Горячий вечер.
В гесте меня уже ожидали, когда я вернусь с покупками и начну колдовать. Я начал резать капусту, позже сплавил это дело на хозяйку геста, хозяйка на толстую ассистентку. Позже морковку туда же, туда же волшебно найденную последнюю свеклу, лук, картошка. Брунгильда шинковала овощи, как овощерезка. Я, будто бы шеф-повар, носился к холодильнику за очередной порцией пиваса и поджарил лучок. Борщ удавался на славу.
В конце-концов я, под непрерывные англовопросы «ну, готово?» наварил благопристойную кастрюлю. Разлил всем по тарелкам. Тайки (хозяйка, брунгильда, странноватая приблудная тетка и еще какая-то лесбийского вида подруга хозяйки) робко предпочитали не налегать. Британцы же бодро разлили по тарелкам супца, хряпнули по 50 и смолотили по две тарелки. Один британец произнес, таща третью тарелку, что он понимает мою специальность. Я, типа, гласит, повар. Это разумеется. В Британии такие зачетные супы, гласит, варят лишь повара мишленовского уровня. Я его поразил до глубины души, сказав, что я сертифайд оракл администрэйта. Ну и техник-лаборант лаборатории номер восемь института физики полупроводников. Другому я мастерски и не учился. По этому поводу все нажрались супца, тайки смотря на этот пир притащили собственной пищи, их принудили смолотить по полтарелки. Лесбийская подруга хозяйки, не помню, не то подавилась первой ложкой, не то смолотила как не в себя. Скорей не пошло. В итоге все ухрюкались вхлам. Вечер удался.
Аэродром Мэ Хон Сона. Хрен его понимает, как туда лучше. Автобусом либо самолетом.
Один полный денек в Чиан Рае, две ночи, прачечная, отдых, пьянка, борщ, все пора далее. Вроде бы то ни было, я тогда ощутил, что на 5 месяцев вспять возвратиться не выходит, даже таковая обычная задачка, как перепутать декабрь и май у меня не выходит. Жарче, дождливее, солнце вечерком не там. Я больше понимаю, что остался месяц, дело идет к концу. Пасмурным днем с стршным бодунищем я выезжаю по дороге 1 на север, чтоб позже свернуть на дорогу 1089 в точке Мэ Чан. Я все так же смютрю в атлас тайландских дорог, приобретенный в Махасаракхаме. А позже уже прокладываю трассу в телефоне через google. Временами смотрю в телефон и, выругавшись ищу потерянный поворот. Так и ползаю по региону. По трассе 1089 я должен доползти до города Фан, это уже практически самый север провинции Чиан Май. Я двигаюсь не дальше 20 км от границы с Мьянмой. В городе Фан я буду выбираться на дорогу 107 до Мэ Тэн (Кхилек), оттуда по известной бэкпекерской трассе 1095 в сторону Пая. Вечер я желаю повстречать в этом самом Пае.
Очередной грузовик принуждает мыслить о нескончаемом.
Но пока я лишь сначала денька. Меня страшно мутит, трещит башка. К борщу, что был вчера, претензий нет, к водке тоже. Но вот эти хим коктейли псевдобаккарди были очевидно излишними. Я готов сдохнуть прямо на обочине. Одно толкает меня вперед: любой денек на счету, остается меньше 3-х недель до конца безвизового заезда. Рвануть в Малайзию? Еще одну страну я не переживу. Там тоже рисовая лапша.
На заправку кое-где за 20 км до Фана я приезжаю опосля нескольких попыток заснуть за рулем. На заправке все этот же набор: энергетики, кофе, чикен стейк бургер, четыре литра бензина, кола и десятиминутный сон на лавке. Дорога сама по для себя невеселая. Небо срывается на морось, впереди летают тучи. Я пищу далее, посматривая на небо. Время от времени меня накрывает морось, время от времени солнце. На дорогах невеселые поселки. Время от времени попадаются блок-посты заточенные под отлов просочившихся бирманцев. Я пролетаю без остановки. В Фане меня накрывает дождиком, сижу под крышей на заправке и жду, когда он пройдет. Дождливый сезон лишь начинается, я еще не езжу под дождиками.
Дурной рельеф принуждает меня уйти на юг по дороге 107, поближе к Чиан Маю. Хребты тянутся с севера от границы Мьянмы к Чиан Маю, меж хребтами понятных дорог нет. Времени тоже нет. Я гоню все резвее, наконец закончила трещать голова. Дорога 107, это что-то вроде полутуристического маршрута для тайцев. Куча непонятных ризортов, в каких неясно кто и для чего тусует. Места средней таковой живописности, дорога петляет меж гор, время от времени повстречается карстовая гора, блокпосты от бирманцев. Меня тормозят, я поднимаю забрало, в страхе меня гонят далее и далее по дороге. Таковых бирманцев здесь еще не встречали. Фотографировать особо нечего, девять невеселых фото за весь денек.
Я поворачиваю на дорогу 1095, которая через Пай идет в Мэ Хон Сон. В декабре я еще обширно открыв глаза, забирался в полутуристическом микроавтобусе по данной для нас дороге. Это было просто тыщу годов назад. Большенный энтузиазм снова, ощутить что-то из того момента. Тогда я двигался из Чиан Мая в компании 2-ух корейских туристок их страшно укачивало. Я все задумывался, что все-таки это за городок Пай, что меня там ожидает, не поехать ли на юга на Панган. Даже в Чиан Мае тогда по утрам было около +15. Сейчас я просто несся по дороге, обгоняя на поворотах серпантинов машинки. Лишь отмороженный местный полицай сделал меня, хоть я длительно и не сдавался. Опосля вьетнамских серпантинов, серпантин 1095 на Пай казался кое-чем обычным и даже несколько скучным. Перевал 1400? Тоска. Вокруг летают кучевые облака с дождиками, но мне везет. А сейчас я пищу в Пай, про который все понимаю. Водопады, какие-то источники, каньон, где там барыжат опиумом и травкой, куда податься на ночлег. Все это мне уже издавна понятно. Я пищу туда больше только переночевать. Но тогда меня снова накрывала паранойя, что в Пае я вдруг да встречу кикбоксера из Одессы. Вдруг он не уехал. Нужно только зайти в бар с ростками пшеницы и грибным квасом к бывшему хохлоамериканцу и там все разузнать. Кое-где на данный момент мой пайский знакомый Ден, израильтянин из Белоруссии? Он уехал в Мьянму. А тогда в Пае я его посадил на мотороллер и опосля вводного курса мы уехали в горы под Мэ Хон Сон. Вдруг и он в Пае. Да хоть вон тот германец, что с ним болтался, когда я повстречал Дэна. Может он застрял там?
Уже перед закатом я заехал в Пай. И здесь выяснилось, что несезон. В Пае все те же туристы, лишь практически никого. Народу нет. И тот легендарно воспеваемый лонли планетом фольклорный Пайский расслабон перебежал в тоску межсезонья. Как же я тогда, в декабре находил дешевенький гест? Семь потов сошло. И на данный момент я как повелитель пищу в буковые хижины за буковым мостиком. 100 бат ночь (то есть темное время суток), матрас и сетка. уже понимаю как заехать прямо к хижине по бетонному мосту и ебеням того берега. Напрасно я что-ли удутый здесь все изъездил? Вселяюсь в гест и в бар. У костерка на берегу посиживает все та же туса из кинофильма пляж. Господи, вы были со мной в Пае, в Ван Вьене, во Вьенчане, Сиануквилль, Пном Пень, Муйне, Са Па. Я же совсем дозрел. Злостно сижу как в песне Крематория над скоплением мудил. Ко мне подкатывает то один персонаж, то иной, дежурные вопросцы, я чего-то шиплю в ответ. Мудаки. Пай уже не тот, я не тот, все не то. Люд замечает, что и со мной не то, я не на позитиве, меня пробуют растормошить. На общем фоне выделяется канадский негрилла, он чего-то загоняет про жизнь в Сиануквилле, типа старожил, уже полгода в ЮВА. Все одно, я таковых старожилов пачками в Пне лицезрел. Как-то еще поддерживаю разговор, негру все глядят в рот и внимают. Но позже я вдруг встаю и ухожу спать. Встану в 5 утра и уеду к чертям собачьим. Мне на последующий денек весьма охото перескочить вдоль границы Мэхонсок-Мэ Сот, чем поближе к дебрям Умпана, провинции Так, тем лучше.
Вот выехал из Пая. На перевале тучи. Летает мусор. Никого, угнетение и запустение.
У меня возник план, пробиться в Канчанабури дебрями государственного парка. В атласе никаких дорог, google что-то лицезреет. Км 30 в тропических зарослях под вопросцем. Самый критический кусочек — вроде некое ущелье с перепадом 600 метров. Но страшно захотелось. Дожен же там кто-то жить. А раз живут, то тропинка найдется.
И вот я пробудился. Быстренько собрался. Вообщем я и не разбирался. Ключ не то дал кому-то в баре, не то просто бросил на стойку и погнал далее в сторону Мэ Хон Сона. Дорога до Мэхонсона была уже отлично исследована. Никаких сюпризов не ожидалось. Кусочек км 10 от городка я ездил пару раз в денек.
Еще в декабре 2010 я жил Пае, тогда все было забавно и особенно. Высочайший сезон, туристы, я с очами по 5 копеек. Я жил неподалеку от Пая в непонятной деревеньке на отшибе. В Пае курили всякие куренья и позже я так и двигался к для себя в деревню глубочайшей ночкой, пробуя дорогу наощупь. В один прекрасный момент, правда, улетел в банановые кустики. Но это был всего раз, позже я уже не повторял ошибок и ездил всем на зависть.
Дальше от поворота на деревеньку дорога 1095 быстро завивается на перевал (King Lom Check Point), где тусят местные племена, перешедшие с выкармливания риса на жарку шашлыка и продажу сувениров. Я потихоньку трусил по дороге, энергично уворачиваясь от павших на дорогу деревьев. С подъемом ввысь я влезаю в туман, перевал нахмуренный. Племена впали в спячку, дорожные указатели завалились. Все та же тоска. Серпантины вьются, естественно, что в кювете на серпантине валяется замятый грузовик, обыденное дело.
Далее за перевал дорога идет вниз к Соппону. Дыра. Там еще в декабре я жил две ночи, поэтому, что мы ездили на мотороллерах из Пая на озера, а на пути назад товарищ оброс впечатлениями, приболел асфальтовой заболеванием и подустал. Сейчас я просто пролетаю Соппон насквозь и несусь далее мимо поворота на какие-то пруды Панк Ун. Меня еще тогда до поездки на это озеро пайские тайцы учили выговаривать, в итоге записали знаками и вся дорогу находил грамотных местных, так и доехал. Дорога хорошая, без номера асфальтовая, извивается, что голова утомится, озеро там как озеро, пруд с лебедями, в Химках есть схожий. А на данный момент мимо далее к Мэ Хон Сону.
А вот еще вспомянул. Тогда на озеро Панк Ун я и мой израильский товарищ притащили странноватое бирманское вещество, которое нам вручил владелец 1-го пайского пшеничного бара. Вещество при вдыхании через нос вызывало адовый приступ чихания. Вобщем-то это был весь его клинический эффект. На этом озере Панк Ун мы познакомились с шашлыкующими тайцами из Мэхонсона и заговорщицки склоняли их нюхать эту дрянь. Именно тогда-то мы им дали просраться. Расстались на стршном позитиве и запамятовали друг дружку навечно.
За таковыми нехитрыми мемуарами, распевая песни, я и дотопил до Мэхонсона. Я уже не помню, писал о этом либо нет, но если вы отыщите джина и он для вас придложит четыре тайландских городка на выбор, то нужно брать Бангкок, Мэхонсон, Чиан Май и Паттайю. Вы сходу поймете где там тайландский дух и Таем пахнет. Все другое, это будет прямое произведение этих городов. Мэхонсон, опосля остального Таиланда непривычен каким-то бирманским стилем. Такие бирманские плоские скаты крыш.
Мэ Хон Сон. Приятный город. В особенности в такую невеселую погоду. Тишь, суши на улицах продают. Где море, мать?
Вообщем я все размышлял, что времени не достаточно, нужно двигаться. Некогда торчать на одном месте. Сейчас лишь на юг, резвее и еще резвее. В Мэхонсоне я добрался до практически 20000 км по счетчику на байке. Наступало время очередной смены масла. Потому я сходу же направился на поиски того, где бы поесть. Набрал в придорожной палатке небольшой суши-сет. Позже поехал поменять масло. Пока масло изменялось и смазывалась цепь я жевал суши. Времени не достаточно. Все-же я еще крутнулся по городку, сгонял туда-сюда, оценивая местность. Вот просто ездил и задумывался, что черт с ним ну может остаться на пару дней? А, где взять время. Опосля прогулки по городку я снова отправился в едальню и решительно смотался по дороге 108. План — должен к вечеру добраться до Мэ Сота. Еще 400 км, всего за денек 450. Едем, едем. В восемь выехал из Пая, в 10 в Мохонсоне, и уже час денька, а лишь кое-как выдвинулся далее.
Идиотические варианты указателей в Тае. Я стою в Мэ Хон Соне и смотрю на указатель на Мэ Хон Сон. Время от времени в охренении начинаешь мыслить «Где я??? АААА»
К четырем вечера нахмуренное небо начинает лить дождиком, я вымокаю, но пищу. На дорогах сплошные школьники, Поворот на дорогу 105. Равномерно дорога снова конфискует ввысь, школьники пропадают, населенные пункты закончились. Вокруг потянулись очередные природоохранные тропические заросли. Дождик то стихает, то начинается снова. На часах 5 вечера, становится понятно, что не видать мне сейчас никакого Мэ Сота. Скоро будет темнеть, холодина, одни кустики в поле зрения. Дорога прет куда-то в прохладные облака. До Мэ Сота еще км двести, а я хрен понимает где. Я все поближе к бирманской границе, около 20 км по прямой. Даже не представляю, есть ли кое-где хотя бы бензин. Дорога становится совершенно так для себя, асфальт прощается со мной. Перспектив пока никаких.
В конце концов на следующем извиве дождик встает стенкой, ударяет молния. Все приехали. 5 40 на часах. Закат кое-где рядом. Я с облегчением нахожу убитую остановку-шатер и забираюсь под крышу. Становится понятно, что если дождик не завершится, то придется ставить палатку и ложиться спать. Непонятно, что за дорога будет впереди, где заправки, не говоря уж про остальное. Я хрен понимает где. Чертова крыша протекает, под шатер начинает течь ручей. Палкой-копалкой я начинаю окапывать периметр и отводить воду вокруг и вниз по склону. Грязный и влажный. Все, горячий сезон окончен.
В дебрях дороги 105. Уже 3-ий раз накрыло дождиком. Сейчас в глуши в горах. Холодина. Остановку начинает затапливать. Рою канавку. Скоро ночь (то есть темное время суток), а я еще не и жрал.
Все-же около 6 вечера дождик стихает. Я решаю, что без неплохой жратвы ловить на горе нечего. Тупо дрожать на месте, по прикидкам скоро будет спуск к реке. Мёйнам, либо как она там зовется. Граница Таиланда и Бирмы. Я как обитатель Рф, обычно представляю, что вот Тай, вот река, вот Бирма, граница на замке, выстрел в ночи и лай овчарок меж столбов колющейся проволоки. И вроде уже был на всяких границах в ЮВА, но не могу отвертеться от стереотипов. Ну и было же: блокпост за блокпостом на дороге 107. Было надо Мэхонсона рулить в Чианмай да не мучиться херней.
Дождик снова льет. Вокруг темень. Но одно веселит, что я уже сполз с горы и кое-где справа буквально река и даже проглядывались карстовые горы. Похоже, что уже бирманские. Но постов нет, никто не тормозит, чтоб лезть с дурацкими расспросами. Означает далее, к теплым рисоваркам и комфортным гостиницам. Ни того ни другого нет километр за километром. Гнать не выходит, я чуток не влетел в стадо скотин на дороге. Кое-где блеснули глаза и я притормозил, подфартило. Промок уже насквозь. Опосля скотин я уже еле тащусь. Вся дорога залита водой.
Лишь к 9 вечера на обочинах начинает появляться вменяемая жизнь. Я начинаю рыскать по кустикам, вынюхивать, в поисках ризортов, грязные дорожки в сторону реки. В конце концов ризорт найден, но нет мест. Стартую с юзом, звучно ругаясь. Нет, блядь, у их мест. Поглядите на меня, сволочи, мне и будка сойдет. Плачу тыщу бат. Нет мест и все.
Везжаю в городишко Мэ Сон, перекресток моей дороги 105 и дороги 1267. На перекрестке сияет шатер — едальня. Ну раз спать негде, поем, заправлюсь (мерцала заправка? не помню) и поеду далее. Паркуюсь и бегу под крышу. Совершенно вовнутрь входить не весьма решаюсь, с меня на пол текут грязные ручьи. Как-то контактирую с хозяевами. Тетка и дедок. У их много жаркой пищи. Текущие с меня реки их не тревожут, приглашают к столу. Попутно вдруг выясняется, что у их здесь еще есть где переночевать. 100 бат за ночь (то есть темное время суток)! А! Бегом! Дедок ведет меня чуток далее на юг вдоль дороги 105. В кустиках около пруда длинноватое баракообразное здание. Что-то вроде традиционной тайландской ведомственной общаги, либо хрен его понимает, что там за дом колхозника. Снутри сблоченные по четыре вокруг душа-сортира комнаты. Я занимаю блок. Жгучая вода! Отмываюсь, переодеваюсь и к столу.
Стремительно отъедаюсь и начинаю озираться. За столом посиживают два ну очевидно предводителя скаутов. Они тащат меня к собственному столу. Пьют, понимаешь, вискарик. Естественно буду. Я отодвигаю в сторону минералку и с позволения компании накатываю чистоган. Заводим беседы о том и о сем. На мне рубаха с надписью Ясотон. Я затираю про Ясотон, про агрокультурный институт, про скаутов. Один из предводителей родом не то из Каласина, ни то из Рой Эта, не то из Махасаракхама. Лао лао. Исаан, все дела. Общий язык найден. Вечер удался. Полночь. Иду и проваливаюсь в сон. В 6 утра будет подъем.
На стоянке. Бан Мэ Салит. Около нацпарка Мэ Мой. Около перекрестка 105 и 1267. Предводители тайландских скаутов.
Источник: